Компьютерный жаргон как объект гендер-лингвистического исследования

                                                            Н.В. Виноградова (Университет Чхонджу, Южная Корея)

 

«… ловлю себя за руку: одну политическую   некорректность в  этом тексте я  уже  допустила:   употребила  слово "братство".  Вот   к  чему  приводит многовековое  угнетение  со  стороны патриархата! Жалкая,                      слепая жертва фаллоцентризма, неспособная  сбросить  с  себя   путы   мужского  свинского шовинизма (male pig chauvinism),  я кооперируюсь с угнетателями, сотрудничаю  с агрессорами!  Я переметнулась на сторону врага.  Я  должна была употребить слово "сестринство", невзирая на то,  что его нет  в русском языке. А теперь пусть будет. Ведь язык  - тоже средство угнетения, потому-то  этого слова в нем и  нет.

 

Татьяна Толстая «Политическая корректность»

                                                                                       

Русский компьютерный жаргон – это язык по преимуществу «мужской». Он был создан мужчинами для  общения между собой как корпоративный диалект, и в настоящее время этот подъязык  используется, видоизменяется и совершенствуется в основном мужчинами - программистами, создателями электронных библиотек и авторами произведений Интернет-литературы,  собирателями словарей компьютерного сленга и просто обитателями виртуального киберпространства и носителями виртуальной киберкультуры. Конечно, это не значит, что компьютерным жаргоном пользуются только  мужчины (в чатах, например, женская половина человечества участвует наравне с мужской), однако он может служить отличным примером «мужского» языка и идеальным полем для гендер-лингвистического  исследования: где ещё так ярко могут быть представлены особенности мужского отношения к языку как средству общения?     

Тем не менее, идея написать данную статью возникла не в связи с этим очевидным фактом, а после прочтения забавного английского текста-шутки, популярного в Интернете. Приведем его целиком.                                                                            

 An English teacher was explaining to his students the  concept of gender association in the English language. He  stated how hurricanes at one time were given feminine names  and how ships and planes were usually referred to as "she".  One of the students raised his hand and asked, "What gender  is a computer?" The teacher wasn't certain which it was,  so he divided the class into two groups, males in one and  females in the other. He asked them to decide whether a  computer should be masculine or feminine, and to give 4  reasons for their determination.  The group of women concluded that computers should be  referred to in the masculine gender because: 

1.       In order to get their attention, you have to turn them  on. 

2         you have a lot of data, but are still clueless.

3         They are supposed to help you solve your problems, but  half the time they ARE the problem.

4    As soon as you commit to one, you realize that if you'd  waited a little longer, you could have had a better model.

 The men, on the other hand, decided that computers should  definitely be referred to in the feminine gender because:

1         No one but their creator understands their internal  logic.

2          The native language they use to communicate with other  computers is incomprehensible to anyone else.

3          Even your smallest mistakes are stored in long-term  memory for later retrieval.

4          As soon as you make a commitment to one, you find  yourself spending half your paycheck on accessories for it.

Для носителя английского языка  существует альтернатива: компьютер - это «он»  или «она», так как  в английском языке принадлежностью к грамматическому роду (мужскому или женскому) обладают только одушевленные имена существительные. У русского человека такой проблемы нет: слово компьютер грамматически относящееся к мужскому роду,  рождает  у  русского пользователя компьютера ряд ассоциативных связей, что позволяет увидеть в данном предмете  некое мужское начало, и соотнести  данный предмет с живым существом мужского пола. Собственно, создавая свой  язык, носители компьютерного жаргона так и поступали: они  имели  в виду не только самих себя (как общаться между собой?), но и  компьютер (как общаться с ним?). Причём  в киберсообществе, как и в киберкультуре в целом,  компьютер является  если ли не главным участником коммуникации, то, во всяком случае, равноправным  членом  языкового коллектива.

 Вероятно, этот в общем-то случайный и имеющий внутренне языковую природу факт (родовая принадлежность слова компьютер) определенным образом влияет на  специфику  русского компьютерного жаргона как мужского корпоративного подъязыка на всех его уровнях,  на набор и характер языковых единиц, входящих в его состав, и на реализацию его функций.

Как мы уже сказали, в центре картины мира носителя компьютерного жаргона находится сам компьютер: ни одно другое слово, входящее в словарь компьютерного сленга, не имеет такого количества синонимов. По данным Словаря компьютерного сленга Дениса Садошенко (http://www.sleng_dict.txt) их насчитывается более тридцати (см. например: аппарат, банка, бандура, бима, бочонок, бука, бычок,  вакса,  ибээма, ибээмка, керогаз, комп, компостер, компухтер, контупер, крокодил, наколенник, пеньтюх, пися, пропентюх, проха, псих, путер, тачка, цампутер, числогрыз, шестиум).

Характер образования синонимов указывает на непринужденный,  грубоватый, дружеско-фамильярный тон общения, на неофициальные отношения между участниками компьютерной коммуникации, которые обычно устанавливаются в мужском коллективе, сообществе  близких друзей, связанных работой и общими интересами, среди которых  компьютер присутствует в качестве некоторой очеловеченной, активно действующей субстанции. Здесь представлен широкий спектр возможных наименований:

а) дружески-фамильярные, ласкательно-уменьшительные, склоняющиеся по женскому типу диминутивы ибээмка,  ибээмочка, бима, - здесь их создатели,  вероятно, неосознанно следуют модели образования «коротких» мужских имен, имеющейся в литературном языке: Александр – Саша, Сашенька,  Дмитрий – Дима, Димочка;

б) престижно звучащие, уважительные  комп, аппарат, при создании которых, очевидно, используется активная в молодежном сленге тенденция к приданию словам иностранного (английского) облика путём их сокращения;

в) «карнавальные»,  созданные по моделям образования слов низкого регистра, -    псих, пися;

г) наименования, образованные с помощью различного рода  экспериментов с фонетическим обликом слова  - компухтер, контупер, или каламбурного сближения сходнозвучащих слов  - «шестиум» из Pentium;

д) вульгарно-грубоватые  и  презрительные  просторечные наименования  типа банка, бандура, тачка, образованные по принципу переноса по  смежности.

В гендер-лингвистических исследованиях  при анализе правил образования существительных женского рода по названию деятельности (студент-студентка) рассматривается вопрос, почему блокируется образование некоторых женских ,коррелятов (в русском литературном языке нет женских аналогов названиям профессий типа банкир, экономист). Причиной этого явления считается низкий статус женщины в современном обществе, то есть автор делает вывод, что ограничения на употребление женских форм продиктованы не грамматическими, а социальными причинами (Mordzierz 1999). Нам кажется  такой подход слишком прямолинейным. Получается, что в языке существует прямая зависимость между принадлежностью слова к грамматическому роду и оценкой внеязыковой реалии, которую это слово обозначает, т.е. слова мужского рода в языковом сознании русского человека стоят на более высокой ступени, чем слова женского рода, что явно не соответствует действительности. Тем более, что почти все «главные», образующие культурные доминанты, слова в русском языке как раз относятся к женскому роду: жизнь и смерть, правда и ложь, радость и грусть, красота,  любовь, свобода,  список может быть очень длинным, включающим душу, тоску и судьбу, по мнению А. Вежбицкой составляющих основу русского менталитета.

В русском литературном языке  «лингвистического сексизма» нет, а вот в профессиональных или корпоративных диалектах языков, подобно русскому обладающих категорией рода, это явление, наверное,  возможно, если они по составу носителей преимущественно мужские или женские. Так, можно предположить, что «мужской» компьютерный подъязык при образовании лексем-синонимов слову компьютер подчиняется похожей тенденции.  Действительно, в данном ранее перечислении жаргонных наименований понятия «компьютер» мужской род преобладает в синонимах с позитивными и  актуальными для жаргона  коннотациями (см. пункты б), в) и г)), а женский – в синонимах с уменьшительными и негативно-пренебрежительными коннотациями (см. пункты а) и д)).

Та же тенденция наблюдается в компьютерных неологизмах,  например:  хайтек из «high technology», смайлик из «smile», гестбук из «guestbook»  коннект из “connect”,  интернет из “ international net”).

 Престижность и современность их звучания и само возникновение во многом связаны с принадлежностью к мужскому грамматическому роду в отличие от их литературного аналога (высокая технология,  улыбка,  книга отзывов, связь, интернациональная сеть).

          (1) Этот гестбук создан для обсуждения «безумных» и не совсем безумных идей и предложений, связанных с интернетом.

        (2)    - И незачем так орать. Коннекта всё равно нет. Ты бы хоть пинг послал сперва, удав-самоучка. Аж целых семь килобайт интеллекта. Титан мысли.

 

                 - Как это нет коннекта? Только что был.

 

В примере  (1)  появление неологизма  “гестбук” можно объяснить не только стремлением выразиться “по-компьютерному”. Новое слово нужно для того, чтобы обозначить разницу между обычной бумажной книгой отзывов и книгой отзывов виртуальной. Отнесение неологизма к мужскому роду при этом вызвано не только формальным окончанием английского слова на согласный.  Замена женского рода на мужской в данном случае значима как маркер позитивной коннотации. Второй пример также иллюстрирует подобную замену женского рода на мужской при создании компьютерных неологизмов. Гипотетическая обратная замена, ср.:

      (2а)    - И незачем так орать.[ Коннекты*] всё равно нет. Ты бы хоть [пингу*] послал сперва, удав-самоучка. Аж целых семь килобайт интеллекта. Титан мысли.

-         Как это нет [коннекты*]? Только что была.

показывает, насколько изменяется общий тон высказывания в сторону несерьезности, и делает такую замену неприемлемой. Для русского носителя языка коннекта* и пинга* не годится по той же причине, по которой в свое время были отвергнуты фильма* и зала*. По этой же причине русскому кажутся забавными слова женского рода “banka” (банк), «interneta” (интернет) в латышском, например. 

Возможность создания такого большого количества различных наименований компьютера появилась в результате нарочито свободного, открытого характера обращения с языком и применения языковой игры, часто построенной на выдвижении на первый план звуковой стороны  языка. Языковая игра парадоксальным образом оттеняет  смысловые нюансы и устанавливает новые семантические связи между жаргонным и литературным словом.

Как таковая, она характерна не только для компьютерного сленга, а  также для постмодернистской прозы, для языка средств массовой информации и для  речи современного русского интеллигента,  но в компьютерном подъязыке ей отводится особая жаргонообразующая  роль (Виноградова2001, с. 210-211).  По наблюдениям Л.П. Крысина (Крысин2001, с. 99), характерная для речи интеллигента в целом,  языковая игра в различных её вариантах больше свойственна речи представителей технической интеллигенции молодого и среднего возраста, а это и есть носители компьютерного жаргона.

 По данным гендер-лингвистических исследований (Ерофеева 2000, с. 89-90) в большинстве случаев мужчины, сравнительно с женщинами, лучше знают и чаще употребляют жаргонизмы. В своем речевом поведении женщины,  в принципе, больше мужчин стремятся ориентироваться на норму, на стандартное использование языковых средств. В мужском же речевом поведении преобладает стремление к свободному или нетривиальному подходу к языку. В компьютерном жаргоне, выполняющем, как и любой другой сленг или корпоративный диалект, «функцию вечно подвижных щупальцев языка» (Юганов, Юганова, с.10) идёт постоянный поиск, по существу  наблюдается сознательное стремление к  рискованной языковой игре и/или  сознательному манипулированию языком,  в основе которого  лежит десакрализация печатного слова.

Происходит это таким образом, что создается впечатление, что носители компьютерного жаргона действительно поставили своей целью сделать печатное слово непечатным. В Интернете существует огромное количество регулярно обновляемых сайтов анекдотов, как правило, полупристойного содержания.  Анекдот, кстати, -  это типично мужской жанр (Седов1998, с.9). Известно, что женщины обычно анекдоты рассказывать не любят и их не запоминают. В Интернете публикуются романы и рассказы  эротически-фривольного содержания, написанные на компьютерном жаргоне,  многочисленные собрания «приколов» - речений, построенных на комбинировании и перестановке различных частей известных фразеологических сочетаний и пословиц, типа «Голод не тётка – полюбишь и козла». Всем этим фактам можно найти обоснование в принадлежности компьютерного жаргона к мужскому языку. На наш взгляд, это более приемлемое объяснение происходящих в компьютерном жаргоне речевых девиаций по сравнению с распространёнными сетованиями языковедов о порче языка, об экспансии грубой и низкой лексики и об инерции падения цензурных шлагбаумов.

 Здесь мы остановимся на  проблеме компьютерного жаргона и обсценной лексики. Известно, что в «закрытых» жаргонах (язык офеней, блатная музыка) на первом месте стоит функция индикации «своих» и «чужих» и функция засекречивания информации,  в то время, как в «открытых» жаргонах (молодежный сленг,  язык  хиппи,  митьковский диалект)  доминирует игровое начало, соблюдение необязательных, но создающих особую атмосферу общения «правил» речи. Компьютерный сленг – это типичный «открытый» жаргон и при этом жаргон «мужской», что  диктует вполне определённые правила речевого поведения его носителей:  «неприличные» выражения, балансирование на грани пристойности существуют в нём как бы на законных основаниях, точно так же, как они уместны в тесной мужской компании в отсутствии  представительниц прекрасной половины человечества.

Это можно назвать это эффектом Бачинского-Стиллавина. Радио MAXIMUM долгое время  было очень популярным во многом благодаря своим ведущим и их утреннему шоу, во время которого они создавали  атмосферу свободного мужского общения без купюр и расшаркивания  и перед цензурой, и перед прекрасной половиной человечества. Им удавалось удерживаться в рамках рискованного юмора и стёба ровно до того момента, пока они не пригласили в качестве ведущей Зейналову. С появлением собеседницы что бы они не сказали звучит грубо и пошло.

 В чем же проявляется языковая солидарность в компьютерном жаргоне? Рассмотрим примеры, взятые из популярного в интернете текста: «Как перестать программировать и начать жить».

(3) Вот что я тебе скажу, парень. Люди, которые задают такие вопросы, не могут  называться "опытными российскими программистами". Таким людям не светит  трудоустройство даже в ЮАР. Ведь главная фича, с которой ты столкнешься в  Америке - не тонкости хай-тека, а толстости женщин.

(4) Да Баг с тобой, парень! Неужто ты так и не понял? Нет смысла ехать в другую страну для того, чтобы сидеть там в четырех стенах над пыльной клавой. Это можно делать и тут.

В примерах (3) и (4) – общий устный и иронически-пренебрежительный,  слегка ёрнический характер общения создаётся с помощью  обращения на «ты», просторечных выражений «не светит», «неужто», жаргонизмов «фича» (из англ. «feature»), «хай-тек» (из англ. «high technology»), «клава» (из лит. «клавиатура») и  языковой  игры – создания новой антонимической пары «тонкости хай-тека – толстости женщин» и преобразования известного фразеологического сочетания в новое сочетание «Да Баг с тобой!» (в компьютерном жаргоне  «баг» –  сетевой вирус).

 (5) Потом переходи к языку более высокого уровня. Это так называемый "язык

системного программиста". Он включает ряд более длинных слов ("абсолютли",

"дефинитли" и т.п.) и ряд соответствующих распальцовок вроде известного

"альт-контрол-дел". Но главное - это взгляд. Прямой, честный взгляд прямо в

глаза собеседника, с доброй широкой улыбкой и одновременным произнесением

магического "фак ю" (это тот самый звук, который издает пиво при

открывании). Когда ты научишься даже мысленно произносить это так, чтобы

собеседники слышали твой телепатический сигнал - считай, ты овладел.

В примере (5) к вышеперечисленному добавляется русифицированный английский как неотъемлемая часть компьютерного жаргона и обсценная лексика.

Анализируя речевое поведение различных социальных групп в современном американском обществе,  John Haiman (1997) рассматривает особый эффект использования низкой и обсценной лексики, который он называет  'dropping the negative'.Эффект «падения негативности», по его мнению, возникает в случае, если слова или фразы, обычно несущие негативные коннотации, такие, как "I hate you", "Fuck you", "Bitch", употребляются без этих коннотаций. Такое использование низких и обсценных выражений – это  инверсия сарказма, своеобразный сарказм наоборот. Очень часто в сарказме мы используем позитивные слова или фразы в негативном смысле, а  'dropping the negative', соответственно, - это негативные, ругательные и даже запрещенные слова, употребляемые в позитивном смысле.

Иллюстрируя это явление, автор приводит запись речевого поведения двух подростков во время видеоигры:

(6)[The game starts. A and B are racing each other. A starts out in the lead]

A: I hope you’re ready to get your ass kicked.

B: Whatever. Last time I checked, I had won the last three races.

[B shoots A, leaving him incapacitated. B takes the lead]

A: Fucking bitch-whore! I was kicking ass.

B: And now I’m kicking yours.

A: Fuck you, we have two laps left.

По нашему мнению, в речевом поведении носителей компьютерного жаргона  употребление низкой и обсценной лексики сопровождается тем же эффектом.

При этом, как  при сарказме,   высказывания с лексикой низкого регистра в компьютерном жаргоне также содержат добавочное «метасообщение»,  некий глубинный смысл, который можно расшифровать, как « Я притворяюсь» или «То, что я говорю – не всерьёз, это притворство». Важно подчеркнуть,  что  данное  «метасообщение» может появиться только, когда участники ситуации  знакомы и относятся друг к другу дружелюбно.

По-видимому,  учёт того, что компьютерный сленг – это типично «мужской» язык, позволяет несколько иначе оценить роль и место грубой и низкой лексики в его составе, во всяком случае по сравнению с её ролью в общей современной языковой ситуации в России. Речь идет если не о  реабилитации её «засилья», то об указании  на такой объективный фактор, как неписанные правила общения носителей компьютерного жаргона,  в какой-то мере  объясняющие  присутствие в нем данной лексики.

У нецензурной лексики в компьютерном жаргоне есть, по-видимому, ещё одна функция, пришедшая из национального языка, где она сохранилась с коммунистических времен. При социализме с его официозом и двойными стандартами мат часто выполнял функцию маркёра отказа от двойных стандартов, перехода на откровенность. Мат не был распространён, как сейчас. Выругаться, даже в мужской компании, означало просигнализировать: "А теперь я тебе как человек человеку скажу, - слушай". В этой функции мат мог употребляться, в частности, в разговоре интеллигентных людей, указывая на переход к доверительной беседе.  Сходные задачи мат мог выполнять также, например,  во время совещания у директора завода, когда проблемы производства требовали не цитат из решений последнего пленума коммунистической партии, а реальных и решительных действий. Как реликт, эта функция мата существует в компьютерном сленге, но следует, очевидно, признать, что с «легализацией» мата и его повсеместностью она в скором времени отомрёт.

Обратимся к такому явлению в компьютерном сленге, как жаргонизация литературных текстов.  Это также процесс, характерный не только для компьютерного жаргона. Исследователи современного состояния языка отмечают, что отличительной чертой языка средств массовой информации последнего времени  является размывание границ между «своим» и «чужим» текстом. Однако в наибольшей степени жаргонизация  как специальный случай манипулирования литературным текстом проявляется именно в компьютерном жаргоне.

 Назвав уже упоминавшийся нами текст «Как перестать программировать и начать жить», автор иронически процитировал известное название книги Карнеги. При этом отсылка к подобным произведениям, данная в контексте общей ориентации киберкультуры на американские языковые и культурные стандарты, - это ещё и самоирония, самоосмеяние. По «смелости» а иногда и остроумию произведения виртуальных авторов явно превосходят всё, что пока издается на бумаге и поддаётся цензуре и редактированию. Важно отметить, что жаргонизации  подвергаются не только отдельные цитаты,  (пример (5)), но и некоторые жанры, например, жанр энциклопедии (7), жанр Святого писания (8) или жанр инструкции (9).

(7) 1. Вид: сисоп идеальный

Тип: беззлобный

Семейство: независимые

 

Самый немногочисленный вид сисопов, на сегодняшний день

встречающийся только в специальных питомниках.

Такое массовое исчезновение является следствием природной

доброты сисопа идеального, не жалевшего титулов Extra или

SysOp для всяких пронырливых юзеров (см."юзер").

Итогом являлись выкачанные File арии, загаженные эхи и

невообразимые счета за междугороднюю связь.

Этот вид сисопа внесен в семейство независимых, т.к.

большинство особей этого вида имели собственные BBSки, и

поэтому не очень ценили свой уровень (SysOp).

 

2. Вид: сисоп хитрый

Тип: скрытный

Семейство: подневольные

 

Этот вид насчитывает гораздо большее число особей, чем

идеальный. Основные черты: скуп на increase, максимально

извращает свою BBS путем установления немыслимых соотношений

UL/DL, лимита времени, непрерывно запугивает почтенных, но

незнакомых ему юзеров сокращением времени доступа и download

amount'а.

Не пользуется уважением у других сисопов из-за своих

амбициозных наклонностей ( мгновенно offlin'ит все ценные

файлы, презирает chat mode и избегает встреч с себе

подобными ).

Подневольные - зависят от своих боссов, чем и

оправдываются при разговоре о возможном download'е.

 

 

(8) Компьютерная библия.

1. Вначале было слово, и было 2 байта, а больше ничего не было.

2. И отделил Бог единицу от нуля, и увидел, что это хорошо.

3. И сказал Бог: "Да будут данные", стало так.

4. И сказал Бог: "Да соберутся данные каждые в свое место", и создал

дискеты,  и винчестеры, и компакт-диски.

5. И сказал Бог: "Да будут компьютеры, чтобы было куда пихать дискеты, и

винчестеры, и компакт-диски", и сотворил компьютеры, и нарек их хардом,

и отделил хард от софта.

 

(9) Как правильно ухаживать за дискетами.
1. Никогда не оставляйте дискету в дисковводе надолго, посколько данные из
нес могуть вытечь и привести к коррозии внутренних механизмов дисковвода.
Дискеты надо скручивать в трубочку и держать в подставках для карандашей.
2. Дискеты нужно мыть раз в неделю. Мелкую метталическую пыль,
скапливающуюся на поверхности дискеты , можно удалить мощным магнитом.
После тщательной промывки как следуете просушите дискеты и проградьте ес
утюгом -- теперь она будет вращаться быстрее.
3. Не складывайте дискеты пополам просто так. Это можно делать только в том
случае, если дискета не влезает в дисковвод -- чтобы вставить в "маленький"
дисковвод "большую" дискету.
4. Не вставляйте дискету вверх ногами. Данные могут высыпаться в механизм
дисковвода и заклинить его.

 В компьютерном диалекте литературный текст или жанр сознательно подвергается карнавальному переосмыслению. Намеренный характер таких «переделок» несомненен, так же как и то, что создаются  они для поддержания особого «градуса» общения в коллективе «своих парней»,  в сообществе откровенных и вольных в речевом отношении «крутых юзеров». При этом отступление от правил и норм позволяет участникам такого общения кощунственно соединять несоединимое, фамильярно обращаться с наиболее священными понятиями и нормами, принятыми и в обществе, и в языке. Анархически-карнавальное забвение языковых табу в том числе и на обсценную лексику, отсутствие любых видов цензуры, даже внутренней, создает у носителей компьютерного жаргона иллюзию объединяющей свободы. Причем это объединение реализуется на основе общего противостояния невиртуальному миру.

 

ЛИТЕРАТУРА

Виноградова Н. В.(2001) Компьютерный сленг и литературный язык: проблемы конкуренции.// Исследования по славянским языкам. Корейская ассоциация славистов, Сеул, 2001-6.

Ерофеева Т.И.(2000) Социолект в стратификационном исполнении// Русский язык сегодня. Вып. 1. Сб. статей/ РАН. Ин-т рус. яз. им. В.В. Виноградова. Отв. Ред. Л.П. Крысин. – М., «Азбуковник». 2000

Земская Е..А, Китайгородская М.В.,Розанова Н.Н.(1993) Особенности мужской и женской речи // Русский язык в его функционировании. Коммуникативно-прагматический аспект. М.,1993

Крысин Л.П. (2001) Современный русский интеллигент: попытка речевого портрета // Русский язык в научном освещении, 1-2001.

Николина Н.А., Агеева Е.А.(2001) Языковая игра в структуре современного прозаического текста. // Русский язык сегодня. Вып.1. Сб. статей./ РАН. Ин-т рус. яз. им . В.В. Виноградова. Отв. Ред. Л.П. Крысин. – М,: «Азбуковник», 2000.

Седов К.Ф.(1998) Основы психолингвистики в анекдотах. Учебное пособие. – Издательство «Лабиринт», М.,1998

Словарь компьютерного сленга Дениса Садошенко. www.sleng_dict.txt

 Юганов И., Юганова Ф.(1997)Словарь русского сленга (сленговые слова и выражения 60-90 годов).Под ред. А.Н. Баранова. –М.:Метатекст,1997

Haiman J. (1997) Dropping the Negative. A linguistic analysis of a form of unplain speaking in American English.  www.sociolinguistics.jhaiman

Mordzierz B.M. (1999) The Rule of Feminization in Russian // Slavic gender linguistics / Ed. by Margaret H.Mills. Amsterdam/Philadelphia: Jon Benjamins Publishing Company, 1999.